Приспособиться к жизни за решеткой и остаться собой: Как отбывают тюремные сроки подмосковные чиновники

Как-то журналисты подсчитали, что каждый шестой мэр региональных столиц России или сидел, или сидит, или сидеть будет, поскольку находится под следствием по обвинению в коррупции, получении взятки или превышении должностных полномочий.

Члены Общественной наблюдательной комиссии Московской области проверили условия содержания в СИЗО знаменитых подмосковных сидельцев: мэра Балашихи Евгения Жиркова, экс-главу Клинского района Александра Постриганя, бывшего заместителя руководителя Истринского района Владимира Штейна и бывшего главу Серпуховского района Александра Шестуна.

Областные вип-сидельцы собраны вместе компактно, но далеко от общественности – в СИЗО 2 в Волоколамске. Всех в скором будущем должны отправить в исправительные колонии на долгие годы.

Выбивается из этой компании, разве что, экс-глава Серпуховского района Александр Шестун, который находится в СИЗО Ногинска. Периодически выезжая оттуда по следственным надобностям то в Москву, то в Тверь. Когда мы встретились с Шестуном, он признался, что спокойнее, чем в Подмосковье, нигде не сидел: «даже пожаловаться здесь особо не на что», – отметил Шестун.

Хочется верить, потому что из других мест принудительного содержания он постоянно писал жалобы – и за себя, и за соседей по камере. Даже объявлял голодовки, утверждает, что из-за несправедливости, которую не приемлет. Сейчас чиновник сидит один, в спецблоке, это его собственное решение. Идеальный порядок в камере, постель заправлена как в армии, большая стопка книг на столе, пачка напечатанных календариков с Новым годом. На них сам Александр Вячеславович, его семья, предки, великие люди, посещавшие Серпухов в бытность Шестуна мэром – например, вот он сам, молодой и красивый, в крутом по моде 2000-го пальто, с таким же молодым Путиным.

Кандидат экономических наук, фигурант уголовного дела о мошенничестве в особо крупном размере Александр Шестун бодр духом, не впал в уныние и даёт совет своим коллегам о том, что «полгода чиновнику посидеть это даже полезно, потом уже лишнее, конечно».

К сожалению, большинство руководителей доходят до прописной истины – лучше учиться на чужих ошибках, чем на своих, слишком поздно. Но, кстати, ни один не считает себя виновным в том, что ему инкриминирует следствие, все говорят, что работали честно и добросовестно.

Жирков Евгений Иванович

«Похудел на 30 килограммов»

blockquote

Бывший мэр Балашихи сидит в Волоколамске уже год. Раньше сидел в Москве, на Воднике.

Балашихой Евгений Жирков руководил с 2014 по 2017 годы, а до этого управлял городским округом Железнодорожным.

В июне 2019 года Евгений Жирков был задержан правоохранительными органами, 6 августа 2021 года осуждён за получение взятки. Суд длился с ноября прошлого года по август нынешнего.

Поговорить с членами ОНК экс-мэр пришёл сразу после бани.

Спортивный, подтянутый, моложавый, честно говоря, ничего общего со своими фотографиями прежнего руководящего периода. Тогда глаза у него были грустными, а фигура оставляла желать лучшего.

«Да, во мне было 105 килограммов, а стало 78, – соглашается Жирков. – Наконец-то нашёл время заняться собой. Сократил к тому же объём пищи, употребляю кефир по вечерам. В камере нас сидит восемь человек. Есть холодильничек, телевизор, все самое необходимое. В принципе соседи нормальные, понимающие, интеллигентные, сидят по экономическим статьям. Поэтому когда я спортом занимаюсь, ни у кого вопросов или замечаний нет».

Когда Жирков только заселился сюда, не мог подтягиваться ни разу – а теперь, по его словам, «с лёгкостью получается двенадцать». Нашлось наконец время и для чтения художественной литературы, до которой на свободе никак не доходили руки.

«Очень рано здесь встаю, чтобы побыть в одиночестве, подумать, собственно, на свободе я тоже спал мало. В пять утра уже объезжал подведомственные территории», − с ностальгией вспоминает Жирков.

В камере он соорудил небольшой иконостас, вспоминает, как когда-то построил храм в Балашихе и просит передать привет его настоятелю. Радуется, что именно из его окна видна главная достопримечательность Волоколамска – Кремль. Пусть и не самый главный, конечно.

В отличие от Александра Шестуна, Евгений Жирков все же считает, что временное помещение чиновников в СИЗО для острастки и перевоспитания, не нужно. Он прекрасно осознаёт, что жизнь его никогда не станет прежней. Суд апелляционной инстанции оставил приговор в силе. Кассацию все ещё ждёт. После чего – в исправительную колонию на девять лет строгого режима.

Постригань Александр Николаевич

«Кто меня посадил, сам в соседней камере»

blockquote

В отличие от Евгения Жиркова, экс-глава Клина выглядит не столь накачанным и физически активным. Да и лет Александру Постриганю немало − 72.

А если представить, что суд назначил ему наказание в виде 15 лет лишения свободы, то даже с пересчетом нахождения в СИЗО, где день идёт за полтора, он вернётся домой в далеко за 80. Понятно, что перспектива так себя. Поэтому Александр Николаевич говорит, что будет биться до последнего, чтобы доказать свою невиновность.

«В заключении я потерял слух из-за давления и научился читать по губам, – рассказывает о своём житье-бытье он. – Мужчин ещё ничего, слышу, а вот женские голоса совсем не различаю. Мозг перестал воспринимать высокие частоты. И по телевизору, у нас у камере он есть, стараюсь не смотреть иностранные сериалы. Так как там перевод не совпадает с артикуляцией».

В СИЗО Александру Постриганю сделали операцию на глаза, несколько раз вывозили в клинику, где меняли хрусталики, за что он очень благодарен. Кстати, в бытность свою чиновником для этой клиники он закупал оборудование. И вот пригодилось.
Все-таки возраст такой, что сил с каждым годом все равно остаётся все меньше. Даже на свободе у его ровесников проблемы со здоровьем, что уж говорить про того, кто парится на нарах.

Дело экс-главы Клинского района длится более 3,5 лет, с 2018-го года, против него были выдвинуты обвинения о превышении должностных полномочий, наказания за которые предусмотрены ч.3 ст.286 УК РФ.
В общей сложности ему инкриминируют под два десятка эпизодов, причём расследования некоторых из них продолжаются.
От своего балашихинского собрата по несчастью Постригань отличается тем, что оказался на скамьёй подсудимых уже будучи на заслуженном отдыхе – почётным гражданином Клинского района, которым руководил два десятка лет.

Александр Постригань очень разговорчивый, чувствуется, что свежих собеседников ему не хватает.

«Я – порядочный, законопослушный человек, столько сил и лет отдал служению Родине, – клянётся он. – В своё время передал церкви 41 объект и сам Алексий Второй вручал мне награду. А теперь изъяли все, что было нажито честным трудом, дети тоже находятся в бегах. Я искренне не понимаю: за что? Вот, например, говорят, что обманул дольщиков, разрешил принять к эксплуатации дом, в котором жить было нельзя. Так он простоял шесть лет и ничего ему не сделалось. Главное, люди были довольны. Или лучше, чтобы они годами добивались квадратных метров, как в других регионах? Нет правосудия, нигде нет», – вздыхает экс-глава Клина.
Впрочем, не веря в земной суд, Постригань безусловно верит в высшую правду. Он говорит, что в соседней камере сидит человек, который и дал на него показания.

«Это, знаете, как в романе «Проклятые короли» Мориса Дрюона. Когда главу ордена Тамплиеров сжигали на костре, он проклял всех, кто к этому был причастен к этому вместе с детьми до девятого колена. Нет, своих обидчиков я не простил и уверен, что они получат по заслугам».

blockquote

Владимир Штеин

Кто на новенького?

Владимир Владимирович Штейн – экс-заместитель руководителя Истринского района, самый молодой из подмосковных сидельцев, 1975-го года рождения, и прибыл в Волоколамск последним – меньше месяца назад.
По версии следствия, в 2015 году Владимир Штейн злоупотребил должностными полномочиями в распределении земельных участков, за это был осужден по ч. 3 ст. 285 УК РФ на 4,5 года колонии общего режима с выплатой ущерба государству в размере 28 миллионов рублей.

Однако, в марте этого года Мособлсуд отменил приговор и изменил меру пресечения на подписку о невыезде.

«Восемь месяцев я провёл на свободе, а затем снова арестовали», − вздыхает вип-заключённый. По новому кругу ему дали 2,6 лишения свободы, а прежний срок отменили.

blockquote

«Понятно, что все это непросто. Чтобы я изменил в СИЗО? Наверное, питание. Но в этом плане даже самому лучшему ресторану есть куда стремиться, − уверен Владимир Владимирович. − В основном без нареканий. В камере нас четверо человек, ещё два места пока свободны. Все, что нужно, для жизни имеем: веники, тазики, сами стираем, убираем. Магазином пользуюсь, свидания разрешают».

По условиям содержания в СИЗО у известных заключённых жалоб нет. Все они люди системы и прекрасно понимают, что кто-то должен сидеть, а кто-то его охранять.

По мнению правозащитника, вице-президента Российского подразделения Международного Комитета Защиты Прав Человека Ивана Мельникова, история, когда уже у заключённых, подозреваемых и обвиняемых нет претензий к руководству следственного изолятора и регинольному УФСИН, скорее, исключение из правил. В большинстве регионов огромное количество нарушений прав человека. Это и неоказание необходимой медицинской помощи, перелемит камер, жалобы по поводу ненадлежащих условий содержания, вымогательств, даже пыток и другие.

«Такие проблемы бывают, конечно, и у известных заключённых: мэров, губернаторов. Многие бывшие главы регионов, находясь в СИЗО на территории Москвы, жаловались, мне в частности, на свои условия содержания. Если вспоминать конкретные личности, то это, конечно, экс-губернатор Кировской области Никита Белых, которому долгое время не могли оказать медицинскую помощь, это и Леонид Маркелов, возглавлявший до этого республику Марий Эл, он, пребывая в Лефортово, жаловался на то, что у него не было в камере горячей воды. Это была не простая прихоть. У него было заболевание, связанное с суставами, для многих заключённых отсутствие горячей воды, когда у них есть такие проблемы со здоровьем, достаточно важно, это превращает содержание человека в ежедневные страдания. Теперь ситуация в Лефортово изменилась и есть существенные улучшения по этому поводу, провели ремонт, во всех камерах появилась горячая вода и стало намного меньше жалоб», − подчеркнул Мельников.

Он напомнил историю министра открытого правительства Михаила Абызова, который в крошечной камере много занимался спортом, просил оборудовать в Лефортово спортзал, чтобы можно было хоть как-то поддерживать форму.

«Многие начинают творить в неволе, не исключением были и Леонид Маркелов, писавший в СИЗО стихи, Алексей Улюкаев, Никита Белых. Хотя последнему чаще приходилось писать жалобы, потому что он постоянно находился в конфликте с администрацией Лефортово и добивался соблюдения своих прав», − заключил правозащитник.

Отбывающих наказание Жиркова, Постриганя и Штейна в чем-то можно понять и даже уважать. Не всякий выдержит, когда из князей снова в грязь. Вчера ты имел все, и каждый приходил на поклон, а сегодня подтягиваешься на перекладине на прогулке в тюремном дворике и тянешь баланду.

Надо иметь большую силу духа, чтобы принять это. Но потрясло даже не то, что ни один из собеседников так и не признал своей вины и считал, что сидит зазря. А то, что все они были абсолютно искренними.