Имам Мустафин рассказал, как заключенных-мусульман защищают от вербовщиков-экстремистов

Бунты, устроенные радикалами в тюрьмах Ростова-на-Дону и Волгоградской области в 2024 году, показали, что вербовщики из псевдорелигиозных экстремистских организаций по сей день активно пытаются влезать в головы заключенных-мусульман, содержащихся в российских тюрьмах. К счастью, в подавляющем большинстве случаев их усилия оказываются тщетными, однако «удачные» кейсы все же вызывают беспокойство у законопослушных россиян. Связано это не только с широким резонансом, который вызывают такие случаи, но и с отсутствием понимания о том, что вообще происходит в пенитенциарных учреждениях Российской Федерации, особенно с заключенными-мусульманами.

Пролил свет на эту тему заместитель муфтия Духовного собрания мусульман России, имам-хатыб, член Общественного совета при ФСИН России Денис хазрат Мустафин в интервью Общественной службе новостей.  Он рассказал, сколько последователей ислама находится в российских тюрьмах, и какая с ними ведется работа по профилактике радикальных псевдорелигиозных идей.

–  Денис, здравствуйте! Расскажите, какова дистрибуция заключенных-мусульман по регионам России? Какие отличия есть в духовно-воспитательной работе в колониях с большим и незначительным количеством заключенных-мусульман?

По данным Духовного собрания мусульман России, на 2024 год общее число верующих, содержащихся в местах лишения, составляет примерно 190 тысяч человек, из них 28 тысяч являются мусульманами, что равняется 15 %. А общее число лиц, находящихся в российских исправительных колониях, достигает 266 тысяч человек, по данным Министерства юстиции РФ на 2023 год.

«Больше положительных результатов достигается в работе с гражданами России»

blockquote

Что касается второй части вопроса, отмечу, что какой-то определенной специфики нет. Есть, например, отличия в работе с местными коренными жителями страны и иностранными мусульманами. Как показывает практика, больше положительных результатов достигается в работе с гражданами России. В системе УИС есть должности помощников начальника территориального органа по организации работы с верующими. Как правило, это лицо является представителем духовенства. В регионах с преимущественным проживанием и содержанием в исправительных колониях православных, на эту должность назначают священнослужителя Русской Православной Церкви, а в случае, если в регионе традиционно исповедуют религию Ислам, и в колониях содержится мусульмане, то назначают имама Духовного управления мусульман. С введением в текущем году новой должности в системе УИС помощника начальника следственных изоляторов по работе с верующими, здесь назначение на должность происходит также по вышеуказанному принципу, но в обоих случаях могут быть исключения.

– Как происходит эта самая духовно-воспитательная работа? Есть ли при тюрьмах свой духовник, или он приезжает в определенные дни? Как выстраивается взаимодействие с заключенными: это лекции или личные беседы? Какие темы затрагивают муллы в разговоре с заключенными?

Важно отметить, что в организацию духовно-воспитательной работы с осужденными очень большой вклад вносит сама Федеральная служба исполнения наказаний России и её территориальные органы в лице своих сотрудников. На сегодняшний день ФСИН подписаны соглашения о взаимодействии и сотрудничестве с ведущими духовными управлениями мусульман, в том числе с Духовным собранием мусульман России.

Представители Духовного собрания мусульман России в регионах в рамках подписанных соглашений с территориальными органами уголовно-исполнительной системы посещают колонии по согласованному графику, ведут индивидуальные и интерактивные беседы с осужденными на тему духовно-нравственного воспитания, важности ведения праведного образа жизни, профилактики псевдорелигиозного экстремизма и терроризма, разъясняют основы традиционного ислама, проводят пятничные и праздничные богослужения по случаю мусульманских праздников в мечетях и молельных комнатах, расположенных на территории колоний, проводят обряды никаха (бракосочетания), имянаречения.

Общее количество молитвенных комнат и мечетей в колониях страны – около 390. Обычно, за каждой колонией или СИЗО закрепляется имам. Совместно с представителями Русской православной церкви организуются семинары на тему важности развития межрелигиозного диалога и сбережения общих фундаментальных ценностей. Также представители ДСМР большое внимание уделяют укомплектованию библиотек учреждений религиозной литературой, содействуют осуществлению контроля за тем, чтобы в учреждения не попадала деструктивная литература, занимаются обработкой обращений осужденных из колоний, содействуют решению бытовых вопросов в местах содержания, организации духовной жизни с учетом условий правил внутреннего распорядка.

– Конфликты с представителями других конфессий – происходят ли, и что делается для их предотвращения?

Конфликты с представителями других конфессий на религиозной почве между осужденными не встречаются. Отмечу, что много случаев, когда священнослужители РПЦ помогают мусульманам в благоустройстве их духовной жизни в исправительных колониях, по их просьбе могут снабдить библиотеки религиозной литературой, разрешенной религиозной атрибутикой, помочь жизненным наставлением.

Вообще, сам по себе межрелигиозный диалог важен, он востребован сегодня, в том числе в местах лишения свободы. РПЦ в сфере тюремного служения находится на авангарде и здесь нам, мусульманскому духовенству, полезно будет перенять их опыт. 10 декабря состоялся круглый стол, где подвели итоги конкурса «Неделя межрелигиозного диалога» в учреждениях УИС. Совместно со священнослужителями РПЦ проводим встречи с осужденными. Был уникальный случай на моем опыте, когда в Томске, в стенах воспитательной колонии для девочек, вместе провели интерактивную беседу. Сегодня в системе УИС межрелигиозный диалог выстроен на высоком уровне.

– Ислам и «тюремные понятия» – как они уживаются? Готовы ли заключенные-мусульмане включаться в систему «арестантского мира»?

А вот в этой плоскости конфликты случаются. Имамы привлекаются для разрешения таких конфликтных ситуаций.

«[“Арестантские понятия”] точно не ведут к покаянию и праведному образу жизни»

blockquote

Конечно же понятия «арестантского мира» не могут быть принятыми верующими мусульманами. Они придуманы отъявленными грешниками, которые посягнули на жизнь и имущество людей, их понятия точно не ведут к покаянию и праведному образу жизни, наоборот, толкают людей на преступление, на грех. Более того, эти понятия так популярны среди молодых людей, что после освобождения осужденного он для них может стать авторитетом. В добавок, еще и кинематография вносит свой вклад в распространение этих псевдоценностей, псевдообразов поведения.

Принципы жизни мусульманина построены на божественных вечных ценностях, канонах ислама, примере жизни Пророка Мухаммада (мир ему) и праведных людей. Каждый духовный, воспитанный человек должен излучать надежность, миролюбие и безопасность. Мы же все хотим, чтобы мы и все наши близкие жили в безопасности и благополучии, а посему нужно претворять в жизнь слово Всевышнего и следовать примеру лучших из людей, и тогда наша мирская и вечная жизнь будет полна благоденствием и радостью.

– Какие действия предпринимаются для профилактики радикализации заключенных-мусульман? Отделяются ли заведомо склонные к идеям псевдорелигиозных экстремистских организаций заключенные-мусульмане от других мусульман?

Такой практики, когда радикально настроенные осужденные содержатся отдельно от других осужденных, в нашей стране нет. На этот счет есть разные мнения ученых и специалистов – одни считают, что это неэффективно и будет мешать работе по дерадикализации, а другие, наоборот, предлагают ввести данную практику, как собираются это сделать некоторые страны Средней Азии. На мой взгляд, возможно, положительный эффект имела бы практика, когда пожизненно осужденных за преступления экстремисткой и террористической направленности содержали бы в отдельных, специальных для них, колониях.

Камнем преткновения в данном контексте является еще и то, что радикалы могут быть осуждены по статьям, которые не предусматривают наказание за преступления экстремистской и террористической направленности, и срок их отбытия наказания соответственно будет другой, как, например, в случае с осужденными, захватившими заложников в ИК-19 Волгоградской области. Это усложняет профилактическую работу.

Поэтому можно было бы попробовать выявлять таких лиц – носителей радикальной идеологии – при поступлении в учреждение с привлечением специалистов, религиозных деятелей, психологов и отделять их от общей массы, держать их на особом контроле. Один из самых действенных способов профилактики радикальных идей среди мусульман – это, конечно же, ведение индивидуальных бесед с осужденными с приведением достаточных аргументов из Священного Корана и Сунны, обучение их основам традиционного ислама, потому что в мусульманской среде работа по распространению радикализма происходит с использованием частичных цитат аятов и хадисов, которые идеологи радикализма интерпретируют в угоду своим корыстным целям.

«Важна работа и с сотрудниками»

blockquote

Также важным является сберечь самих сотрудников УИС от манипуляций и шантажа на религиозной или национальной почве. По долгу службы, им приходится быть в постоянном контакте с осужденными, и нередки случаи и попытки их спровоцировать. Поэтому здесь важна работа и с сотрудниками. По приглашению руководства ФСИН России мне, как заместителю муфтия и члену Общественного совета при ФСИН России, предоставляется возможность выступать докладчиком в организовываемых ФСИН России семинарах для сотрудников УИС по теме выявления признаков и профилактики идеологии терроризма и экстремизма в учреждениях УИС.

Отрадно, что в Саранске, на базе Исламского культурного центра, также ежегодно проходят обучающие курсы и семинары для сотрудников УИС, посвященные теме выявления признаков радикально настроенных осужденных и основам традиционного ислама. В рамках Межрегионального проекта по развитию взаимодействия между мусульманскими религиозными организациями и Федеральной службой исполнения наказаний России «Служить и созидать», реализуемой ДСМР при поддержке Фонда поддержки исламской культуры, науки и образования, готовятся к выпуску методические пособия по разъяснению основ традиционного ислама и основных признаков принадлежности к радикальным и экстремистским идеологиям, а также второе методическое пособие, посвященное психологическим инструментам и исламским каноническим механизмам изменения мировоззрения носителей псевдорелигиозной экстремистской идеологии.

Также в рамках данного проекта, ориентируясь на мнения сотрудников УИС и запросы лиц, содержащихся в местах лишения свободы, готовится видеоконтент для трансляции во внутреннем кабельном телевидении колоний. Видеоролики посвящены аргументированному опровержению доводов идеологов псевдорелигиозного экстремизма и терроризма, пагубности совершения грехов, сохранению семейных ценностей, воспитанию будущего поколения, социальному служению и патриотическому отношению к своей Родине. Также задействованными в регионах экспертами в лице имамов Духовных управлений, входящих в состав ДСМР, в колониях проводятся отдельные общие беседы с упором на профилактику экстремизма, проводятся мероприятия по повышению квалификации имамов, задействованных в работе с обвиняемыми и осужденными за преступления экстремистской и террористической направленности.

–  Собственно, как происходят попытки радикализации? Как псевдорелигиозные идеи распространяются среди заключенных? Какую роль в этом играет коррупция в тюрьмах и продажа сотрудниками мобильных телефонов с доступом в Интернет?

«Все это подкрепляется вырванными из контекста аятами, хадисами, ложной религиозной терминологией»

blockquote

При распространении таких идей ничего особенного не происходит, все это происходит в обычной будничной беседе. Осужденному на начальном этапе объясняется важность веры в Господа, объясняют основы ислама, окружают его вниманием и заботой, оказывают поддержку в решении каких-то проблем. И затем уже, когда он проникается доверием к носителям псевдорелигиозного экстремизма, он оказывается в их ловушке. Его тихонечко отчуждают от общества, и теперь для него мир делится на две категории: «свои» и «они». Все это подкрепляется вырванными из контекста аятами, хадисами, ложной религиозной терминологией. Человек вводится в состояние некоего эмоционального искусственного конфликта, и управлять им становится очень легко. А сами люди, которые целенаправленно распространяют радикальные идеи, бывают очень неприметны, обычно ведут себя тихо, не конфликтно. Вначале их даже в разговоре сложно выявить.

События в Волгограде выявили ряд актуальных проблем, требующих немедленного решения внутри системы и вопросов, касающихся участия институтов гражданского общества, в том числе религиозных организаций. Не секрет, что денежные дотации сотрудников УИС в регионах не высокие, и не в достаточной степени удовлетворяют их материальные запросы. Как телефоны и запрещенная символика оказалась в руках осужденных – это предстоит выяснить компетентным органам. Телефоны могли служить средством связи для координации своих действий внутри учреждения. А незаконный доступ в Интернет, конечно же, предоставляет выход на контент псевдорелигиозного экстремистского характера, что препятствует работе по изменению у таких лиц мировоззренческих взглядов.

Сейчас в учреждениях УИС Волгоградской области, при участии Центрального духовного управления мусульман Волгоградской области (Центральный Муфтият), в рамках подписанного недавно соглашения ведутся духовно-воспитательная работа с осужденными, профилактические работы по предотвращению распространения идей псевдорелигиозного экстремизма и терроризма. Выражаю уверенность, что общими усилиями органов государственной власти, религиозных организаций и институтов гражданского общества, мы достигнем поставленных целей в сфере исправления и духовно-нравственного воспитания осужденных, а также профилактики псевдорелигиозного экстремизма и терроризма в учреждениях УИС России.