Что общего между демократизацией и цифровизацией?

Интервью Александра Лапушинского с действительным членом Академии военных наук Российской Федерации, доктором социологических наук Сергеем Першуткиным.

— Уважаемый Сергей Николаевич!

В текущем году исполняется 30 лет, как был разрушен СССР, а своеобразным тараном, кувалдой или огромной дубинкой выступила демократизация. Сегодня вместо демократов появились активные цифровизаторы, и невольно возникает вопрос об аналогии демократизации 80-х годов и современной цифровизации.

С научной точки зрения, что общего у демократизации и цифровизации?

– Вопрос хороший и правомерный. Согласен, что о цифровизации, как и о других новомодных явлениях и процессах, нужно бы больше говорить, политически обобщая и уходя от технического жаргона и обилия деталей, запутывающих и отвлекающих от смысла.

Несмотря на то, что все чаще цифровизация подается в широком смысле как национальная идея России (противореча президентским установкам о роли и значимости патриотизма) имеется немало вопросов без ответов.

Читайте также 

Шнуренко: Роботы уничтожат «офисный планктон» как класс

Почему итоги цифровизации последних лет не раскрываются с помощью цифр применительно к разным отраслям экономики и разным регионам? Или цифры о динамике производительности труда и уровне благосостояния невыигрышные или они по каким-то другим, скорее всего, политическим причинам, скрываются от общественного мнения? Как то, так и другое плохо. Невольно возникают ассоциации с большой политикой, с пропагандистской кампанией, с кампанейщиной горбачевского периода времени.

— Вы имеете в виду кампанию демократизации?

— Именно. Демократизация сыграла разрушительную и решающую роль в уничтожении великого государства – Советского Союза. Но современную цифровизацию многое сближает с той самой демократизацией. Прежде всего, привлекательность идей, лежащих в основе как демократизации, так и цифровизации, но также скрытый характер целей. Целью демократизации называлось «живое творчество масс» и другие лозунги. Такие же размытые, обтекаемые цели, озвучиваемые с пафосом, декларируются применительно и к сегодняшней цифровизации.

— Так все-таки что общее, объединяющее демократизацию и цифровизацию?

— Буду кратким:

Читайте также 

Четверикова: «Инклюзивный капитализм» – дорога в кастовое общество (часть первая)

Во-первых, разрушение действующей правовой системы;

Во-вторых, создание в обществе обстановки хаоса, вседозволенности, безнормия и безнаказанности;

В-третьих, делегитимизация государственной власти, а точнее, подрыв ее авторитета;

В-четвертых, создание нового класса.

В 80-е годы прошлого века в СССР активно и целенаправленно создавался класс предпринимателей, собственников. Сейчас большими темпами идет формирование класса технократов-цифровизаторов, претендующего на политическую власть. Это тонкий и слабо заметный процесс, но социологически легко прочитываемый.

— Каковы признаки того, что цифровизация неуклонно политизируется?

— Первый и главный признак – это борьба за общественное мнение, попытки любыми способами расширить социальную базу цифровизации, используя для этого самые мощные рекламно-маркетинговые стратегии и технологии зомбирования разных социальных групп примитивными, но доступными и понятными лозунгами типа «иного не дано».

Читайте также 

Политолог Каптарь о Горбачёве: Необходимо расследовать события «Перестройки»

Демократы 80-х годов смогли убедить советское общество, что «иного не дано», что демократия и демократизация – это неотвратимо. Подобный же тезис сегодня внедряется и у нас в стране.

Казалось бы, цифровизация и роботизация должны быть нацелены, прежде всего, на обновление машиностроительной отрасли и расширение потенциала оборонно-промышленного комплекса.

Однако, увы, это не так. Объектом цифровизации стало все общество и образ жизни. Заметьте, не только ценности. Это прошлый этап. А образ жизни, воздействие на который определяется в качестве главнейшей задачи невоенных действий в 21 веке.

— Если суммировать все наблюдения, то видно, что идет масштабная подготовка к смене власти в нашей стране?

— Увы, отрицать это не приходится, хотя вывод покажется фантастически смелым. Паролем для консолидации анти-властных и анти-путинских групп является «новая реальность». Почему новая реальность? Потому что без команды действующего Президента. О новой реальности с намеками и многозначительно идет речь в передачах не только коммерческого, но и государственного телевидения, например, на телеканале «Культура» в рейтинговых программах воскресных телепередач.

Читайте также 

Шушкевич обвинил Горбачёва в наркотическом желании власти погубившем СССР

Под знамена цифровизации постепенно стекаются оппозиционеры всех мастей, открыто ведется подготовка нового поколения «цифровых активистов», способных уже в конце лета этого года пополнить ряды «навальнят».

О серьезности намерений цифрового лобби в нашей стране свидетельствует не только активная пропаганда цифровой конституции, но новая, так сказать бумажная конституция, разработанная свыше 5 лет назад одним из активных участников ельцинской команды, доктором юридических наук.

В этом нелегитимном документе, «широко известном в узких политических кругах» речь идет не только о лишении военнослужащих избирательного права, но о превращении Российской Федерации в экспериментальную площадку международного масштаба. Цифровизация – это первый серьезный шаг к реализации обозначенного замысла.

Риски цифровизации в западных странах очевидны и активно обсуждаются властью и экспертами. Поэтому, их можно переложить на Российскую Федерацию, решая тем самым множество задач, включая ослабление геополитического конкурента.

— Не надуманы ли «страшилки» насчет политических планов цифрофизаторов?

Читайте также 

Мамонтёнок Дима и Горбачёв – кого хотели видеть американцы на выставке СССР

— Увы, нет. О том, что социологические прогнозы перехвата власти цифровизаторами верны и обоснованы, свидетельствует современная американская реальность, где уже создан важный и опасный прецедент прихода к власти крупных технологических кампаний.

Пока в одном штате им будет предоставлено право формирования управленческих структур, органов местного самоуправления, право заниматься законотворческой деятельностью и многое другое.

Однако лиха беда – начало. По этому же сценарию будет происходить смена легитимной власти и в других штатах (вопреки конституции). Несколько лет назад крупные технологические кампании продвинули своего представителя в губернаторы штата Невады, а он в дальнейшем стал готовить почву для передачи власти технологическим компаниям. Создан опасный прецедент разрушения американского государства.

Кто способен гарантировать, что российские цифровизаторы уже в ближайшие годы не пойдут американским путем, расставляя своих ставленников-агентов на ключевые управленческие позиции, лоббируя необходимые политические решения?

Читайте также 

Журналист Радзиховский рассказал, кто заставил Горбачёва развалить СССР

Американский опыт может стать ориентиром и мобилизующим фактором для антиконституционных действий «цифрового лобби» в разных странах, а за этим процессом просматриваются крупные транснациональные компании.

— Какие напрашиваются обобщения?

— Цифровизация – это аналог горбачевской кампании по демократизации общества. Демократизация в середине 80-х годов началась, когда рейтинг Горбачева был максимальным. Вследствие этой кампании авторитет Генсека упал многократно. Михаил Сергеевич стремился быть лидером мирового прогресса, и Запад активно играл на его честолюбии, вручая Нобелевскую премию мира.

Сегодня другие времена, другие политики и национальные лидеры возглавляют нашу страну. Но о глубочайшем падении Михаила Горбачева, оказавшемся в итоге политическим изгоем в нашей стране, тоже бы нужно помнить.